Как ФСБ следит за нами?

1. Кто за нами следит и зачем?

Всё зависит от сферы деятельности. По словам антивирусного эксперта «Лаборатории Касперского» Алексея Маланова, определённым лицам будет интересна любая информация о деятельности дипломатов или правительственных агентов. Также за перепиской и историей перемещений могут следить ревнивые муж или жена. За рядовыми пользователями могут следить злоумышленники, которым нужна информация о входах в интернет-банк, данные о картах, криптокошельках и т. д.

«Интернет-пользователи интересны также и рекламодателям. Социальные сети и поисковики, а также специальные трекеры, встроенные в сайты многих почтовых сервисов, онлайн-магазинов и приложений, отслеживают действия пользователя, чтобы понять его интересы и предложить релевантную рекламу. Компании готовы платить большие деньги за цифровой портрет клиентов, чтобы эффективнее продавать свои услуги. Чем подробнее этот портрет, тем он дороже», — отмечает эксперт.

2. Как за нами следят?

Сбор информации может происходить через приложения для смартфона, интернет-браузер, голосовой помощник, камеру или микрофон. Но слежка не всегда тотальна. Алексей Маланов говорит, что нет никаких свидетельств того, что известные компании, владеющие социальными сетями или поисковиками, действительно включают камеру или микрофон, когда мы их не просим, и слушают наши разговоры. В ходе эксперимента в «Лаборатории Касперского» включение камеры или микрофона не отмечалось. Несмотря на это, злоумышленники всё-таки умеют отключать индикатор работы камеры (лампочка рядом с камерой), поэтому не всегда можно понять, что камера в действительности включена и записывает происходящее.

Если спросить что-то у своего голосового помощника, то он выслушает, а потом адаптирует рекламную выдачу исходя из запроса. То же самое произойдёт, если вы ведёте онлайн-трансляцию в YouTube — Google распознает тему речи и потом покажет похожую рекламу. Вот результат тестирования одним из блогеров.

3. Следят ли за нами банки?

По словам эксперта в области защиты персональных данных «Доктор Веб» Вячеслава Медведева, банки следят за своими клиентами, но делают это для предотвращения воровства денег — чтобы отличать мошеннические переводы от обычных. Часто речь идёт о сборе статистики переводов. «Некоторые банки пользуются открытыми источниками, «просматривают» профили в соцсетях с целью оценки надёжности заёмщика, однако это скорее «анализ», а не слежка», — добавляет Алексей Маланов.

Читайте по теме: Что делать, если вам позвонили из банка?

4. Законно ли собирать данные в интернете?

Если данные о пользователях собираются в маркетинговых целях, то это может не противоречить закону. Люди сами принимают эти условия, когда подписывают пользовательское соглашение при установке программы или приложения, утверждает Алексей Маланов. А по словам Вячеслава Медведева, многие приложения запрашивают разрешений больше, чем требуется для их работы.

«Если что-то вам дают бесплатно, то вы всё равно за это заплатите. Это аксиома. Если программы для смартфонов бесплатны, то компании обязаны на чём-то зарабатывать. В том числе и на продаже ваших данных, — напоминает Медведев. — Плюс компаниям интересна статистика использования своего функционала — где, когда, в каких условиях».

5. Как минимизировать сбор данных о вас?

Совсем защититься от сбора данных невозможно, но можно его минимизировать. Эксперты предлагают такие решения:

• Использовать «Режим инкогнито» в Google Chrome или приватный просмотр с «Защитой от отслеживания» в Mozilla Firefox.

• Установить в браузерах дополнения, например Adblock или NoScript, которые блокируют сбор информации.

• Не обновлять операционную систему, чтобы снизить риск появления новых программ, которые следят за активностью под видом обновлений.

• Установить антивирус, который может защитить от незаконного сбора данных со стороны мошенников. Также есть приложения, которые блокируют всплывающие баннеры.

• Не авторизовываться в поисковой системе, например в Яндексе или Google.

Читайте по теме: 15 видов мошенничества и как на них не попасться

**Баталии на тему анонимности в сети ведутся не первый год по всему миру, а российские законодатели не оставляют попыток зарегулировать интернет. Стать параноиком, если часто об этом думать, очень легко. По просьбе GQ журналист Андрей Каганских изучил, как за вами на самом деле следит государство, какие мессенджеры любят сами чиновники (и стоит полюбить вам) и почему до мира Оруэлла нам еще далеко (спойлер: воруют). **

Как следят

В России самым известным способом слежки за гражданами является Система технических средств для обеспечения функций оперативно-разыскных мероприятий (или просто СОРМ). Принцип работы прост – многократное создание копий нашего интернет-трафика и записей наших телефонных разговоров для последующего препарирования агентами ФСБ. По идее, эту систему должны за свой счет устанавливать абсолютно все операторы и «организаторы» связи – начиная с «Ростелекома» и заканчивая смотрителем за университетскими Wi-Fi-роутерами.

Звучит внушительно, но бояться не стоит. По словам журналиста Андрея Солдатова, написавшего с коллегой книгу о СОРМ, эта система слишком громоздкая, чтобы быть эффективной. Силовики предпочитают точечный шпионаж, а городские легенды о поиске угроз по ключевым словам так и остаются современным фольклором.

Что касается точечных прослушек, то проводить их спецслужбы могут только с разрешения суда. В 2015 году (это пока самая свежая статистика) суды выдали 845 631 такое разрешение. Лучше не гадайте, есть ли в этой статистике вы. Все равно не узнаете, ведь такие ордера, как правило, никогда не становятся достоянием общественности.

Какие мессенджеры любят чиновники

Самый удобный способ обойти правительственную прослушку и главная головная боль для вуайеристов в погонах – шифрованные мессенджеры вроде WhatsApp, Viber и Telegram. Чиновники и сами их любят. Из-за постоянных междоусобиц в отечественных силовых структурах и страха слежки со стороны западных коллег некоторые госслужащие неплохо овладели искусством тайной переписки. Ритуалов, традиций и баек хватит на небольшой этнографической справочник, а вам есть чему у них поучиться, запоминайте.

Прежде всего выбор мессенджера зависит от того, где чиновник трудится. В большинстве госучреждений пользуются Telegram. Но бывают и оригиналы. По словам одного приближенного к ФСБ предпринимателя, в московском управлении спецслужбы есть группа, предпочитающая всем другим мессенджерам FaceTime. Выбор объясняется просто – приложение для видеозвонков тоже шифруется, лицо собеседника всегда в поле зрения, а компрометирующие видеочаты нигде не сохраняются.

Если верить источнику GQ в Госдуме, полицейские руководители якобы предпочитают живущий на гранты и пожертвования мессенджер Signal. В самом парламенте дела обстоят хуже – большинство депутатов все еще предпочитают секретным чатам встречи в банях и офисах.

В Администрации президента РФ за информационной дисциплиной следят активнее. Список внутренних требований в одном из отделов, кроме всего прочего, включает письменную отчетность по социальным сетям (в том числе по анонимным аккаунтам) и связям через VPN (Virtual Private Network). Технологии VPN позволяют создавать зашифрованные соединения в интернете, в том числе и закодированные телефонные линии. Только следует аккуратно выбирать VPN-сервер или вовсе обзавестись своим: после закона Яровой годятся уже не все, на них теперь тоже активно стараются вешать СОРМ.

«Из забавного: из офисной техники механическим образом удалены микрофоны, которые обычно используют для громкой связи», – рассказывает сотрудник кремлевского аппарата. Пока вы спали, оборудованные уязвимым ПО холодильники, телевизоры и видеокамеры маршем вышли на рынок, сделав интернет вещей реальностью. В 2016-м с помощью бытовой техники были проведены первые массивные DDoS-атаки, а в сливах WikiLeaks уже фигурируют технологии превращения «умных» телевизоров Samsung в дорогостоящие жучки. Весной 2016 года в эфире передачи медиахолдинга Vice на канале HBO Эдвард Сноуден занялся вскрытием телефона журналиста Шейна Смита. После извлечения микрофонов и видеокамер бывший сотрудник АНБ нарек аппарат безопасным, так что технические упражнения российских чиновников не выглядят такими уж параноидальными. Изощренная осторожность соседствует с традиционной апатией. «Честно говоря, многие госслужащие – полные профаны. Никто толком не организовывает свою безопасность. В Роскомнадзоре вообще email-адреса на mail.ru – и вся защита сводится к завуалированным фразам», – жалуется на коллег один из собеседников.

Самыми продвинутыми в вопросах информационной безопасности, как ни странно, можно считать людей из Генеральной прокуратуры. Якобы прокуроры категорически не принимают документы с флешек и не обсуждают свои секреты по электронной почте и в популярных мессенджерах. Более того, они не стесняются шифрования трафика через TOR – надежного способа уйти от СОРМа и перехвата данных. «Еще они увлекаются разными устройствами анонимизации подвижной связи. Недавний пример – мобильный телефон с постоянно меняющимся IMEI (международный идентификатор мобильного оборудования. – Прим.), который подключается к любой ближайшей антенне передачи сотовых данных и, используя эту сеть, позволяет совершать анонимные звонки», – рассказывает источник в Госдуме.

В отличие от чиновников обычным россиянам, похоже, пользоваться доступным телефонным шифрованием осталось недолго. Еще осенью 2016 года одна из компаний – поставщиков СОРМа Con Certeza искала подрядчиков для взлома шифрованных мессенджеров, но, видимо, сломать их не вышло. В начале 2017 года из-под пера МВД и Роскомнадзора вышел набор очередных поправок к закону «О связи». Главная цель – поставить под контроль мессенджеры. По задумке МВД, компании – владельцы мессенджеров должны предоставлять силовикам ПО для идентификации юзеров. В случае неповиновения чиновники ожидают повторения истории с блокировкой LinkedIn в российских Google Play и App Store. Силовиков можно понять: кроме любителей сплетен и авторов анонимных телеграм-каналов про политику, в зашифрованных чатах общаются и террористы. Telegram на фоне других мессенджеров вообще выглядит как «дикий Запад», в каналах которого без особого труда можно заказать проститутку, наркотики или организовать себе стартап по отмыву денег.

При желании наши спецслужбы умеют взламывать Telegram уже сейчас, пусть и грубо. Например, методом перехвата отделом технической безопасности МТС СМС-сообщений с кодами аутентификации. Им есть чему поучиться у западных коллег. Если верить последней пачке документов WikiLeaks, ЦРУ умеет читать ваши секретные чаты с помощью специальных вирусов. Однако сломать Telegram им так и не удалось: агенты использовали необнаруженные разработчиками слабые места мобильных операционных систем, а не отдельных приложений.

Как за вами следят в даркнете

Спокойно скроллить интернет в России все еще можно. Пусть VPN-провайдеры почти под контролем, еще остается надежный луковичный TOR. Во всяком случае, пока российское правительство не решит подражать примеру Эфиопии и Турции, где TOR заблокирован. В принципе, теневой сектор интернета пока надежно защищен от внимания силовиков, но попасться все равно несложно. Например, если хватает глупости выключить антивирус или не деактивировать скрипты в браузере. Именно так австралийские полицейские массово ловили любителей детской порнографии с сайта The Love Zone. Подвох с TOR в следующем: провайдеры знают, что вы заходите в него, но не знают, что вы в нем делаете.

Зимой 2013 года второкурсник Гарвардского университета Элдо Ким с помощью TOR отправил с временного ящика на Guerrilla Mail письмо в администрацию кампуса, местное полицейское управление и редакцию университетской газеты. В письме была угроза о двух размещенных в кампусе бомбах. Никакой взрывчатки в университете, конечно, не было, Ким просто пытался увильнуть от экзамена. Спустя два дня студента поймали без всякого декодирования шифров. Найдя в письме след «луковичного» IP-адреса, федералы догадались проверить записи в университетских интернет-сетях на предмет обращения к узлам TOR. Нерадивый студент быстро признался в содеянном. Поимка Кима – типичный пример корреляционной атаки, когда оперативники сверяют время совершения действия в TOR и обращения к входным узлам даркнета и ищут совпадения. Эти обращения долгие годы хранятся в СОРМе, так что корреляционные атаки российским силовикам проводить проще.

«Если нужно, найти можно кого угодно. Все выходные узлы TOR слушаются. Представь, тобой интересуются и слушают твой трафик, а ты включил TOR, торренты и из TOR-браузера заходишь в свой «ВКонтакте», – рассказывает молодой госслужащий, занятый в сфере IT-аналитики. В прошлом году он рассуждал о безопасных способах купить наркотики в даркнете, попутно заправляя травой бонг и пуская в комнату дым. Судя по всему, своим же заветам он следует неукоснительно: «Существует набор признаков, по которому можно определить, на какие сайты во внешнем интернете ты заходил. И эти признаки включают, например, размер окна браузера. Если ты его растянул и оно стало нестандартным – это сразу выделит тебя из миллионов человек. Соответственно, чем развязнее ты себя ведешь – чем больше сайтов посещаешь во время одной сессии и чем больше действий совершаешь, – тем больше вероятность спалиться. Но для простого наркомана никто так запариваться не будет». Эти электронные отпечатки собираются в том числе для того, чтобы выдавать пользователю контекстную рекламу. По мнению собеседника GQ, в особых случаях утекшие данные рекламных агрегаторов можно использовать и для деанонимизации пользователей даркнета.

Почему тотальная слежка – это фикция

Воцарению оруэлловской технократии в России мешают чиновничьи мечты о покупке собственной виллы в Тоскане и банальная техническая неграмотность. Как показывает практика, российской полиции даже не обязательно искать преступника. Достаточно посадить владельца выходного узла TOR, IP-адрес которого остался на компрометирующем посте. Именно это, по-видимому, и произошло с московским учителем математики Дмитрием Богатовым, арестованным за призывы к массовым беспорядкам. Просмотрев список IP-адресов Владивостока, Норвегии, Нидерландов и Японии, с которых якобы заходил агитирующий за митинг в Москве пользователь sysadmins.ru, некий Айрат Баширов, следователи нашли один-единственный московский IP-адрес. Этот узел держал Богатов. По сообщениям СМИ, пока Богатов сидит, пользователь «Айрат Баширов» продолжает агитацию на сайте.

Более основательные попытки установить слежку за всем и вся в России терпят неудачи из-за бытовой коррупции. В феврале 2013 года компания «Комплексные технологии безопасности» (КТБ) заключила контракт с МВД на поставку комплекса «Спартан 300» для установленных в Москве камер наружного наблюдения. По заверению разработчиков, в системе использовалась нейросеть, умеющая определять намерения человека по его мимике и поведению. Заявленный функционал вызвал подозрения у всех, кроме сотрудников МВД, – по факту комплекс оказался бесконтактным контроллером Kinect с наклеенным лого «Спартана» поверх логотипа Microsoft. Оригинальный девайс позволяет играть на Xbox с помощью движений рук. Со своим функционалом предложенный полиции контроллер справлялся плохо, даже при отсутствующем инструментарии по распознаванию мимики. Ситуация могла бы показаться злым анекдотом, если бы не эфир о чудо-ящике на телеканале «Москва 24» и последующие претензии от Microsoft. Иска от Зака Снайдера и Warner Bros. вроде не последовало.

«Два года назад на конференции «Инфофорум» одна команда предлагала поставить к камерам в транспорте микрофоны, – рассказывает журналист Солдатов. – Разработчики говорят: «Вбегут какие-нибудь наркоманы в автобус и начнут кого-то грабить. Водитель не сможет отреагировать – он должен смотреть на дорогу. Микрофоны помогут водителю слышать происходящее и среагировать». На практике дорогостоящие микрофоны, скорее, будут ретранслировать шумы салона семнадцатиметрового «икаруса» не очень настроенным на подвиги водителям. CCTV-камеры, щедро развешанные в московском метро, чиновники уже который год собираются заменить «умными» камерами с ПО для распознавания лиц преступников и выявления драк и других явных правонарушений. В 2015 году стоимость всей системы оценивалась в 3,7 миллиарда рублей. Текущий дедлайн – чемпионат мира 2018. На публике представители метрополитена и полиции скупятся на подробности, так что технические подробности реализации проекта все еще решительно непонятны.

Собеседник GQ из области IT-предпринимательства выразил сомнения в работоспособности этих камер. Если на 150-метровый перрон приходится всего пара камер, то захваченный объективом размытый пиксель, может, так и останется размытым пикселем, похожим на миллионы других туманных пятен-пассажиров. Текущие данные о госзакупках не дают конкретного представления об итоговом количестве «умных» камер на станциях и техническом оснащении системы. Хотя системы отслеживания очередей в кассах и забытых сумок в метро уже тестируются, и, похоже, успешно.

Что нас ждет в будущем

Вместо гудков в трубке играет запись: «Я вас . Всех вместе. Хачуян, ты не решаешь…» Я звоню Артуру Хачуяну. Он носит дреды, сам миксует свои мелодии для звонка, а его компания Fubutech поставляет чиновникам ПО для распознавания лиц. От пилящих деньги конкурентов компанию Хачуяна отличает как минимум наличие коммерческих клиентов и функционирующий сайт. Алгоритмы Fubutech ежесекундно штурмуют интернет в поисках доступных фотографий из открытых источников. По первому требованию уже другой алгоритм ставит контрольные точки на найденном лице и ищет в собранной базе данных совпадения. Чтобы, например, находить террористов на случайных снимках из кальянных или искать студентов на фотографиях с митинга на Тверской и лишать их стипендии. Как FindFace, но с совершенно другой технической начинкой.

По мнению Артура, будущее за антитеррористическими дронами, распознающими лица и стаями кружащими над Москвой в поисках неблагонадежных граждан. Отвечая на мой вопрос о способах обмануть его алгоритм, Артур не скрывает иронии: «Просто: очки на половину лица и шарф в пол. Еще видел в паре сериалов спреи для лица с краской, излучающей свет в инфракрасном диапазоне. Вполне реалистично». Возможно, вместо Артура правильный ответ подскажет искусство. В 2013 году художник Адам Харви опубликовал свой взгляд на вдохновленную всеобщей паранойей моду будущего. Проект получил название CV Dazzle. В программе – челки на пол-лица, смелый унисекс-макияж и акценты на асимметрии, в сумме эффективно делающие лицо невидимым для алгоритмов. Сейчас художник трудится над созданием нового (и фешенебельного) типа городского камуфляжа. Камеры будут безуспешно искать лица в камуфляжных узорах, превращая поиск по лицам в рудимент. Возможно, когда-нибудь это и правда войдет в моду. Возможно, даже среди чиновников, которые станут появляться на совещаниях и пленарных заседаниях в камуфляжных тройках, с игривыми челками и пестрым макияжем.

Российский адвокат Николай Полозов, который занимается резонансными политическими судебными процессами в Крыму, в программе «Право на свободу» в эфире Радио Крым.Реалии объясняет, как вести себя, если вы замечаете за собой слежку.

Слежка может включать два основных направления отслеживания интересующего объекта со стороны правоохранителей, говорит адвокат:

«Первый способ – с применением технических средств, которые фиксируют телефонные переговоры и телекоммуникационные сети, включая интернет. По закону об обязанностях операторов связи, они обязаны устанавливать специальные системы, с помощью которых сотрудники правоохранительных органов могут снимать информацию, будь-то телефонные звонки, сообщения, а также трафик входов в интернет, включая наименование конкретных сайтов.

Первое правило наблюдения – это встречающиеся несколько раз одни и те же люди

Второй существенный аспект – это работа непосредственно оперативных сотрудников в рамках оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ). Называется данное ОРМ наблюдением, то есть слежкой. А именно – это негласное наблюдение, слежение за интересующими оперативного работника лицами, в том числе причастными к совершению криминального деяния или собирающимися совершить какие-либо криминальные деяния. Фактически физическое наблюдение не меняется на протяжении уже достаточно длительного времени. Лица из числа сотрудников, либо по заданию сотрудников, осуществляют визуальное наблюдение за объектом».

Как определить, осуществляется ли это наблюдение или нет?

«Прежде всего – это наблюдательность. Если в случае введения слежки электронным способом, узнать это невозможно, то есть ни мобильный телефон, ни компьютер никак не дадут знать, что ведется запись информации посредством технических средств. То при физическом наблюдении за объектом, этот объект может обнаружить слежку за собой в зависимости от действий сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих эту слежку», – объясняет Николай Полозов.

Он говорит, что, как правило, за объектом следит два-три оперативника, зачастую используя транспортные средства, а сама слежка происходит максимально незаметно для объекта. Первое правило наблюдения, по словам юриста, это встречающиеся несколько раз одни и те же люди: те, кто ведут наблюдение, обычно находятся вне поля зрения своего объекта, то есть, как правило, сзади.

Если вас преследуют на автомобиле, как правило, это недорогие автомобили, без каких-либо опознавательных знаков, наклеек, мягких игрушек и неяркого цвета

«Если речь идет о наблюдении в многолюдном месте, расстояние между объектом наблюдения и тем, кто наблюдает, может составлять всего несколько метров. При наблюдении в малолюдных местах, на пустынных улицах, для того чтобы определить, следят за вами или нет, достаточно вести нетривиальный маршрут. То есть, изменять обычный маршрут, заходить в какие-либо кафе, магазины. Лучше оставаться там на достаточно длительное время, час-два, и, если за вами зайдут 1-2 человека, они пробудут ровно столько времени, сколько будете находиться вы. Но если даже за вами никто не зашел, это не значит, что слежки нет: они могут ожидать снаружи и у центрального, и у черного входа», – советует адвокат.

Николай Полозов

При слежке в общественном транспорте заходят в автобус или поезд 1-2 агента, остальные едут в автомобиле рядом:

«Если вы выходите, то агент, который ехал с вами в транспорте, выходит на следующей остановке, а тот, который в автомобиле, выйдет непосредственно с вами, чтобы не потерять вас из поля зрения. Во-вторых, если вас преследуют на автомобиле, как правило, это недорогие автомобили, без каких-либо опознавательных знаков, наклеек, мягких игрушек и неяркого цвета».

Зачастую слежка может проводиться, говорит адвокат Полозов, посредством звонка с неизвестного номера на мобильный телефон. Делается это для того, чтобы определить ваше местоположение: вы берете трубку, а звонящий отключается.

Если вы замечаете за собой слежку, то, скорее всего, вы находитесь в зоне повышенного внимания правоохранительных органов

«Как правило, слежка проводится накануне каких-либо следственных мероприятий, будь то обыск, будь то задержание. Поэтому если вы замечаете за собой слежку, то, скорее всего, вы находитесь в зоне повышенного внимания правоохранительных органов, соответственно в зоне риска. Как этому противостоять? Прежде всего, если у вас действительно есть опасения, что за вами следят, то, во-первых, необходимо известить об этом своих родных и близких и сказать, что за вами следят, во-вторых, найти контакт надежного адвоката, к которому можно будет обратиться, если произойдет ваше задержание или похищение.

Самое лучшее средство – это максимальная публичность. То есть, если существует угроза того, что вас могут похитить или задержать, и надвигающиеся эти события, в частности, выражаются посредством проведения в отношении вас слежки, то обращение к средствам массовой информации, в социальные сети в какой-то степени может остановить эти негативные процессы», – считает правозащитник.

Ранее российский адвокат Николай Полозов объяснял, как следует вести себя во время допроса у следователя, если допрашиваемый является подозреваемым или обвиняемым, а адвокат Алексей Ладин рассказывал, как быть, если вас вызвали на допрос в качестве свидетеля.

2020.04.09

Главный редактор издания «Проект» Роман Баданин заметил за собой слежку и подал заявления в главное управление МВД по Москве, в Чертановскую межрайонную прокуратуру и в Следственный комитет. Об этом сообщает «Медиазона» со ссылкой на Баданина.

Znak.com

Как указал Баданин в заявлении, 7 апреля, когда он ехал из подмосковного города Ногинска в Москву, он заметил следующий за ним неизвестный автомобиль. Машина ехала за журналистом 100 километров — от Ногинска до Чертановской улицы в Москве.

«Водитель машины повторял те же маневры, что выполнял и я: заезжал на бензоколонку, сворачивал во дворы, парковался, стараясь не привлекать к себе внимания. Стекла в автомобиле были полностью тонированы, поэтому разглядеть, кто в ней находился, не представлялось возможным», — рассказал Баданин.

Главред «Проекта» считает, что в отношении него могут проводиться незаконные оперативно-разыскные мероприятия, за что предусмотрено наказание по статье 286 УК («Превышение должностных полномочий»).

Журналист предполагает, что поводом для преследования могла стать его профессиональная деятельность.

«Это первое, о чем я подумал, потому что больше не с чем связывать. Конечно, по нашему предположению, если исключить возможность сумасшедших, которые иногда, возможно, просто ездят и следят за другими (такой шанс один на миллион), других оснований за мной следить нет», — сказал Баданин «Медиазоне».

Он не знает, какой именно материл «Проекта» мог вызвать такую реакцию.

Осенью журналисты издания рассказывали об угрозах, слежке и попытке взлома их аккаунтов после начала работы над серией материалов о российских наемных военных в Африке и на Ближнем Востоке, которые могут быть связаны с бизнесменом Евгением Пригожиным.

«Но с тем пор прошло много времени, и сейчас Пригожин не является нашим предметом исследования, поэтому не знаю . В марте у нас была громкая история про Марину Амаффи. Я тоже не верю, что это напрямую может быть связано, но после этого мы испытывали ряд проблем: там была спам-атака на меня в частности, потому что я был одним из авторов этой заметки, и попытка заблокировать это видео в ютьюбе», — отмечает Баданин.

Кроме того, продолжает журналист, сейчас «Проект» работает еще над одной «чувствительной темой», из-за которой у сотрудников есть основания беспокоиться о безопасности авторов. Детали этой темы Баданин раскрывать не стал.

Он отметил, что слежка за ним началась именно в Ногинске, где у журналиста есть недвижимость и куда он впервые за два с половиной месяца поехал забрать важные документы.

«Если у сотрудников или у каких-то людей есть доступ к базам, они могут пробить недвижимость, связанную с человеком, — либо прописка, либо собственность. Я недавно вернулся в Москву и живу на две страны. То место, где я живу , со мной никаким образом не связано. Но в том же городе Ногинске есть собственность, записанная на меня, исторически от моих родителей квартира, — сказал Баданин. — Моя гипотеза такая: кто-то, имевший доступ к базе, ждал, контролировал и присматривал за тем местом, которое со мной связано».

Хочешь, чтобы в стране были независимые СМИ? Поддержи Znak.com

Поделись Автор

# 11 (18) декабрь 2003 / январь 2004

БЕЗОПАСНОСТЬ /// ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ

НЕ ОГЛЯДЫВАЙТЕСЬ, ЗА ВАМИ ХВОСТ!

Несколько практических советов,
как обнаружить слежку

У сегодняшних преступников немало средств для того, чтобы подслушать разговор интересующих людей или скрыто снять их на видео. Однако часто они пользуются старой как мир слежкой. Выражаясь языком разведчиков, наружным наблюдением, или наружкой. Вовремя заметить слежку — значит лишить противную сторону информации и, главное, обезопасить себя, близких и свой бизнес.
Поэтому владеть набором доступных приемов и средств, позволяющих установить факт слежки на ранней стадии, должны не только охранники и телохранители, но и сами предприниматели.
СПОКОЙСТВИЕ, ТОЛЬКО СПОКОЙСТВИЕ!
Нынешний наружник из частной разведки (по-старому, филёр) — это, как правило, со вкусом одетый, интеллигентного вида мужчина, обладающий хорошими манерами. В последние годы трудное финансовое положение толкнуло в ряды коммерческих филёров работников спецслужб, в том числе из бывшего 7-го управления КГБ (их еще называли топтунами). От этих спецов редко удавалось уходить даже натасканным закордонным разведчикам. Среди наружников встречаются и женщины.
Первый совет бизнесмену, который может попасть в «разработку»: выявлять слежку нужно незаметно для преследователей. Так называемые проверочные действия лучше проводить осторожно, чтобы не спугнуть топтунов и не заставить их прибегнуть к более изощренным способам наблюдения. Никогда не следует, например, делать вид, что вы завязываете почему-то развязавшийся шнурок, а самим в это время крутить головой, вглядываясь в лица прохожих. Не стоит резко оборачиваться, выскакивать из вагона, когда закрываются двери, и так далее. Напротив, оставайтесь спокойным, ровным, углубленным в себя и якобы не замечающим, что происходит вокруг. Это усыпит бдительность преследователей — они посчитают, что имеют дело с ничего не подозревающим лохом.
Часто достаточно и одного какого-то факта, штриха, чтобы обнаружить слежку. И все же лучше, если это будет совокупность признаков, ведь «заряженному» на выявление слежки человеку легко впасть в опасную манию преследования. Помните об этом!
ПОВАДКИ ФИЛЁРОВ
А теперь попробуем нарисовать портрет среднестатистического филёра. Это люди от двадцати до пятидесяти лет: у более молодых недостает опыта, у пожилых — замедленная реакция, проблемы со здоровьем. У него типичное, незапоминаемое лицо без особых примет — бородавок, шрамов, ярких родимых пятен и так далее. Филёры стараются ничем не выделяться среди окружающих людей, чтобы иметь возможность при необходимости затеряться между ними. Одеваются неброско, причем верхнюю часть гардероба (рубашки, блузки, пиджаки, плащи, куртки) в ходе слежки могут сменить как по цвету, так и по фасону. Используют и двусторонние куртки, которые можно носить и с изнаночной стороны. Но носки, туфли, брюки, колготки, юбки практически не меняются. Нельзя забывать, что преследователи могут включать в «ансамбль» очки, кепи, береты, парики и накладные усы. У филёров есть железное правило: лучше потерять объект, чем быть обнаруженным.
Вот несколько знаков, которыми обмениваются филёры между собой, чтобы, не пользуясь телефоном или радиосвязью, передать информацию об объекте. Руки перекрещены за спиной — «объект стоит». Левая рука упирается в левое бедро — «объект повернул налево». То же самое с правой рукой. Полуоборот в сторону со сгибанием одной руки к груди — «объект пересекает улицу». Одна рука подносится к голове — «объект развернулся и идет в обратном направлении». Обе руки поднимаются к голове — «объект ушел из-под контроля». Пристальный взгляд на часы с имитацией удивления — «меня надо сменить».
До начала слежки филёры получают об объекте исчерпывающую информацию: гардероб, походка, маршруты передвижения, место жительства, адрес дачи, родственники и знакомые, номер и цвет автомобиля. Все перемещения объекта, его контакты (номера автомобилей, внешний вид людей) топтуны записывают на карманный диктофон, чтобы потом зафиксировать на бумаге.
Назовем наиболее распространенные формы слежения. «Цепочка»: один наружник непосредственно наблюдает за объектом, остальные размещаются сзади растянутой цепочкой, ориентируясь по предыдущему. Если объект выявляет основного агента, тот сразу уступает место следующему за ним. «Двойная цепочка» предназначена для многолюдных улиц. Наблюдающие идут по обеим сторонам главной трассы, время от времени переходя с одной стороны на другую. Иногда они следуют по параллельным улицам, отмечая объект на перекрестках.
Используя прием «С опережением», филёры периодически обгоняют клиента, который постоянно оказывается между ними. Это позволяет контролировать предельно плотно и, следовательно, эффективно. Прием «С подключением» подразумевает привлечение к слежке новых людей на заранее спланированных участках маршрута. Прием «Сеть» эффективен при потере объекта: весь ближайший район охватывается сжимающимся кольцом, после нахождения цели кольцо вновь превращается в стандартную цепочку.
Наблюдение за ценным клиентом ведется, как правило, несколькими людьми и на нескольких автомобилях. Все члены группы оснащены либо мини-рациями, либо мобильными телефонами. Пользуются аппаратурой незаметно для окружающих. Правда, иногда наблюдение ведется нарочито демонстративно. Скорее, для психологического давления. Но зачастую слежка носит конспиративный характер, чтобы филёры могли наблюдать круг общения клиента, выявить его наклонности и интересы, косвенно установить размеры и источники доходов, изучить график работы и маршруты движения. Особенной удачей филёры считают обнаружение действий клиента, подпадающих под статьи Уголовного кодекса. Это прекрасный повод для шантажа.
«ПАСУТ» ЛИ ВАС?
Есть два признака, по которым можно безошибочно определить, что вас «пасут». Во-первых, если предполагаемые преследователи попадают в поле вашего зрения более двух раз. Во-вторых, если они действуют неадекватно: избегают прямых контактов с вами, даже прямых взглядов. Квалифицированные преследователи часто передают объект слежки сначала другому филёру, затем третьему и так далее. И все же, выходя из магазина, офиса, не сочтите за труд на всякий случай бросить украдкой взгляд по сторонам. Как говорят специалисты, используя периферийное зрение. Чтобы «сфотографировать» обстановку и заложить ее в память.
Преследователи редко располагаются в «передней полусфере», чаще они находятся за вашей спиной или где-то в стороне. Хорошо, если вам удастся спровоцировать преследователей на неадекватные действия, которые и позволят их выявить. При прямом встречном взгляде наружник может резко отвернуться или даже пойти в противоположную сторону. Если вы поворачиваете за угол, он ускоряет шаг или даже бежит из-за боязни потерять вас из виду. Филёра можно засечь, когда он пользуется переговорным устройством, чтобы доложить, что вы изменили маршрут. Особенно хорошо можно рассмотреть наружника, когда он теряет с вами визуальный контакт, — вы увидите человека, который суетится и невольно себя выдает.
Такую ситуацию можно смоделировать заранее. А чтобы не насторожить «сопровождающих», следует построить маршрут в соответствии с вашими служебными обязанностями, деловыми интересами или духовными запросами (посещение церкви или выставки). Проверочный путь нужно сделать достаточно извилистым и продолжительным, чтобы иметь время для выявления слежки — от получаса до двух часов. На маршруте надо предусмотреть два-три места гарантированной проверки — точки, где можно с большой долей вероятности установить факт слежки. Например, пункт, где филёр теряет объект слежки хотя бы на несколько секунд. Это могут быть длинные проходные дворы, где есть кафе, парикмахерская, аптека, магазин или что-то в этом роде. Замечательно, если у такого двора несколько выходов на оживленные улицы. Здесь филёр может потерять вас из виду, и вы воспользуетесь этим, чтобы заскочить в одно из перечисленных выше заведений, откуда через стекло витрины и будете вести наблюдение. Двойственность положения и дефицит времени заставят преследователя нервничать, суетиться, метаться по двору, оглядываться по сторонам и через переговорное устройство сообщать напарникам об «обломе». Этого вполне достаточно, чтобы засечь преследователя.
В стандартной же ситуации оптимальным местоположением для себя топтун считает позицию за вашей спиной. Расстояние, с которого ведется наблюдение, меняется: от трех — пяти метров на многолюдной улице до пятидесяти — ста на пустынной. Один из филёров может идти по вашей стороне улицы, другой — по противоположной, один впереди, другой — сзади. Топтуну свойственно невозмутимое выражение лица и показное равнодушие. На самом деле все его чувства в момент «охоты» обострены, состояние возбужденное. Это при нестандартной ситуации тоже может заставить преследователя сорваться и выдать себя необычным поведением.
Проверить, следят ли за вами, вы можете, переходя на противоположную сторону улицы, лучше малолюдной. Приближаетесь к проезжей части и вполне резонно поворачиваетесь в сторону, откуда может идти транспорт, чтобы убедиться в безопасности перехода. За эти несколько секунд постарайтесь запечатлеть людей, которые попали в поле зрения. Даже если никто ничем себя не выдал, они могут встретиться вам снова, и тогда их можно будет классифицировать как преследователей.
Находящихся за вашей спиной людей нетрудно увидеть в зеркальной витрине, разглядывая содержимое прилавков. Выбирайте магазины, куда можно попасть, поднимаясь по ступенькам в направлении, противоположном вашему первоначальному движению. Еще можете сделать вид, что у вас зазвонил мобильный телефон. «Разговаривая», вы замедлите шаг или вовсе остановитесь и в задумчивости повернетесь в сторону, противоположную вашему движению. Так вы рассмотрите тех, кто идет за вами.
Проще всего выявить слежку методом контрнаблюдения. На заранее выбранном маршруте в определенных местах выставляются люди из службы охраны вашей фирмы. Оставаясь скрытыми (в автомобиле, кафе, подъезде, магазине), они контролируют обстановку после того, как вы минуете этот отрезок пути. Если вы не пользуетесь услугами охраны, чаще меняйте время выхода из дома на работу и обратно. Закрыв за собой дверь квартиры, посмотрите, нет ли на лестничной клетке выше или ниже этажом неизвестных лиц. Обратите внимание, не припаркованы ли рядом с вашим домом незнакомые автомобили с подозрительными пассажирами? Пусть ваши близкие понаблюдают, не отъехал ли какой-нибудь автомобиль сразу вслед за вашим. Вполне возможно, что и из подъезда сразу после вас выйдет некий тип, который усядется в эту незнакомую машину. Из практики известно, что филёры редко преследуют автомобиль с объектом слежки, если за ним следует машина сопровождения.

Николай Поросков